Слово о Владимире Киселеве

В.Н.Дублянский
Симферополь

Погиб Владимир Киселев... Для меня, спелеолога "первой волны", его смерть мучительна вдвойне. Всех нас, первооткрывателей и исследователей тайн подземного мира, связуют невидимые нити. И особенно много их протянулось к Володе... Нить первая. Меня познакомил с Киселевым в 1979 году мой друг и коллега Владимир Илюхин: "Присмотрись к этому парню. Это завтра нашей спелеологии". Затем последовали короткие встречи в Перовском клубе, дома у Илюхина, где мы обсуждали перспективы только что обнаруженной на Арабике, тогда еще безымянной шахты. Вскоре ее назвали именем трагически погибшего Владимира Илюхина. Эстафету исследований подхватили друзья и ученики, первым среди которых надо назвать Володю Киселева, совершившего в ней настоящий спортивный подвиг - преодолевшего на глубине свыше 1000 м несколько сложных сифонов...

Мне не довелось работать вместе с Володей Киселевым в пещерах бывшего СССР. Наши встречи проходили во Владивостоке и в Тбилиси, Сочи и Перми, Ленинграде и Симферополе. Но в 1988 г. мы вместе прошли и проползли более 15 миль по пещерам Канады и США - Гаргантюа и Мамонтовой, Нью-Кейв и Флинт-Ридж, Карлсбадской и Винд-Кейв. И каждый раз я открывал для себя не только новое в подземном мире Северной Америки, но и нового для себя Киселева - любителя и знатока подземного мира.

Нить вторая. Владимир Киселев входил в спелеологию не только через первопрохождения. О спортивных достижениях и его роли в открытии запредельного лучше расскажут те, кто был рядом с ним. Не имея ученых званий и степеней, Володя глубоко профессионально занимался научными аспектами спелеологии. Вероятно, широта и глубина его знаний отчасти объясняется тем, что он блестяще владел английским языком и много лет проработал в ВИНИТИ, получая новейшую информацию о пещерах всех районов мира. Его профессиональная подготовка определила и первое поручение по линии Секции Спелеологии АН СССР - наладить четкое прохождение за рубеж достоверной информации о советской спелеологии. И опять протянулась "ниточка" - международные контакты, установленные в далеком 1965 Владимиром Илюхиным, продолжили, развили, укрепили Владимир Киселев, Александр Климчук и многие другие спелеологи. Этим направлением Володя занимался более 10 лет. Его оперативности, переводческой способности мы обязаны тому, что на страницах "Speleological Abstracts" достойное место заняли и наши достижения. Нить третья. Это публикации в зарубежных изданиях новейших данных об исследованиях крупных пещер СССР. В первом Атласе "Крупнейших пещер и шахт мира", подготовленном П.Курбоном в 1972 г., сведений об СССР вообще нет, во втором (1979) усилиями автора помещены планы и разрезы 4 полостей, в третьем (1986) благодаря В.Киселеву и А.Климчуку - их уже 12. Сейчас трудно найти такой спелеологический журнал, где бы в разделе "Новости" не было их заметки о новых открытиях. Публиковали они и аналитические обзоры по проблемам спелеологии в быв. СССР. Международный резонанс от таких публикаций был очень велик: ведь чего греха таить - в 70-80 гг. сообщения об успехах советской спелеологии не всегда воспринимались всерьез, часто их считали "коммунистической пропагандой"...

Нить четвертая. Научные исследования. Володя не был геологом по образованию. Но он вообще был настолько широко эрудирован, что на равных вел дискуссии со специалистами и внес значительный вклад в познание гидрогеологии карста. Об этой стороне его деятельности можно писать много. Спелеоподводные исследования В.Киселева позволили уточнить палеогидрогеологию Ткибульской ГЭС (Шаорская котловина), Ново-Афонской пещеры (открытие и исследование пещеры Хабю) и района Красной пещеры (прохождение трех сифонов в пещере Алешина Вода), Каповой пещеры (подрусловые сифоны) и района Пинего-Кулоя. У нас с Володей много лет существовала традиция непрерывного обмена информацией и материалами. Вот и сейчас передо мной лежит папка "Для Володи", где для его планировавшихся погружений приготовлены планы сифонов пещер Кара-Баши и Аянских...). С первого дня нашего знакомства в нем ярко проявилась черта, которой, увы, часто недостает даже лучшим из нас - обязательность. Ни одно письмо, ни один вопрос, поднятый в нем, не оставались без оперативного, обстоятельного ответа. Володя был не нитью, а прочнейшим связующим звеном между научными работниками и спелеологами-практиками. Его роль в обмене материалами, идеями, знаниями между ними трудно переоценить. Размеры утраты мы ощутим незамедлительно...

Нить пятая. Еще в 70-е годы мы с Володей Илюхиным разработали план приглашения в СССР по линии Академии Наук виднейших зарубежных спелеологов и руководителей Международного Союза. Осуществление его шло тяжело. Только в 1979 г. прилетела первая "ласточка" - Р.Гарни (США), затем последовали Р.Эразо (1982, Испания), Х.Триммель (1983, Австрия), И.Фодор (1986, Венгрия), Д.Форд (1986, Канада). Во всех этих приемах неизменно участвовал В.Киселев (или при встрече и проводах в Москве, или на маршруте как гид и переводчик). Особый размах, но уже не по академической линии, эта деятельность получила после его перехода в "Полярэкс". Не будет преувеличением сказать, что Володя открыл пещерный мир нашей страны для десятков (если не сотен) спелеологов дальнего зарубежья. Вторая сторона этой же медали - зарубежные поездки Киселева. Он был в десятках стран мира, спускался в сотни пещер и поэтому был как бы эталоном советского спелеолога за рубежом. И трудно было бы выбрать более достойного представителя на эту роль. Его любимое выражение, которым он встречал любые возникающие трудности ("не будем горячиться") сегодня можно услышать на многих языках...

Нить шестая. Володя Киселев был великолепным воспитателем - ненавязчивым, терпеливым. Он учил главным - личным примером. Его сводки по спелеопроисшествиям в пещерах СССР - пример глубокого анализа причин их возникновения, одинаково полезны начинающим и опытным спелеологам. В 90-е годы мы обсуждали с ним макет 3-го издания учебника "Путешествия под землей", которое, с учетом изменений в технике и тактике (SRT, подводные исследования и пр.) он считал совершенно необходимым для подготовки молодежи. У Володи было много учеников и последователей во всех спелеологических районах бывшего СССР. Таким мы и запомним Владимира Киселева - спокойным и уверенным в себе, обаятельным и корректным, много знающим и еще больше - умеющим. Для меня Володя был образцом современного спелеолога, несмотря на разницу в возрасте - коллегой и другом...

Карстовая Комиссия Научного Совета по проблемам гидрогеологии и инженерной геологии Национальной Академии Наук Украины на своем траурном собрании 9.03.1995 г. обсудила вопрос об увековечении памяти В.Киселева. В Крыму и, возможно, на Украине, сейчас нет спелеообъектов, достойных ее. Вероятно, их надо искать в Пинего-Кулойском районе, где он погиб, или на массивах Алек и Арабика, где он много работал. Поэтому принято решение назвать именем Киселева пройденные им дальние сифоны пещеры Алешина Вода (90/-8, 80/-17, 100/-10) и концевой сифон в шахте Солдатская на глубине 500 м от поверхности (60/-17). Погружения в них, вероятно, будут теперь повторены не скоро...

Пещера Владимира Киселева

Леонид Костров
Газета Сегодня №46 (404), 14 марта 1995г.

8 марта во время исследования пещеры ЖВ-52 на приполярной Пинеге (Архангельская область) погиб известный спелеолог Владимир Киселев. Тело было обнаружено на расстоянии около 60 метров от входа в сифон - полностью затопленную водой подземную галерею, которую спелеолог пытался преодолеть с аквалангом. По мнению участника экспедиции Романа Прохорова, который вытаскивал тело погибшего коллеги, причиной трагедии дал ходовой конец - шнур, который привязывает к себе спелеолог, погружаясь в сифон. Проплыв около ста метров, Киселев запутался в шнуре. Пытаясь освободиться, он израсходовал практически весь запас воздуха. Отцепив один из баллонов, спелеолог поплыл обратно. но ему не хватило считанных минут, чтобы выбраться из узкого хода.

За двадцать с лишним лет, что посвятил Владимир Киселев спелеологии, он около 6001 раз спускался в пещеры Европы, Африки, Америки, Азии, на его счету 126 первопрохождений (в том числе и с аквалангом), сотни экспедиций, десятки научных и журналистских публикаций, членство во многих международных организациях спелеологов и путешественников. "Сегодня" не раз публиковала фотоснимки, сделанные Владимиром Киселевым. Ждали мы фотографий и из последней экспедиции в пещеру ЖВ-52, которая теперь будет носить имя погибшего в ней исследователя.

Гибель в шаге от … победы

Михаил Бурлешин
Народная газета №65 (22207), 7 апреля 1995г.

До выхода из подземной галереи, заполненной водой, оставалось всего 60 метров. Большая часть обратного пути была уже им пройдена. И тут что-то случилось. Наверное, никогда не удастся точно узнать, что именно произошло. Пришедшие через несколько часов спасатели обнаружили сначала запутавшийся в "ходовом" тросе баллон, потом полузасыпанную илом ласту и, наконец, самого спелеолога... Судя потому, что баллоны были пусты, он до самой последней минуты продолжал бороться и плыл туда, где был воздух.

Так 8 марта 1995 года в архангельской пещере, носящей казенное название "ЖВ-52", неожиданно оборвалась жизнь одного из самых многообещающих пещеропроходцев России Владимира КИСЕЛЕВА.

Последний раз я виделся с Володей в декабре прошлого года. Сидя в своей маленькой комнате, до отказа заполненной спелеологическим снаряжением, отчетами о прошедших экспедициях и книгами о пещерах, Володя спокойно и обстоятельно рассказывал о планах. В прошлое лето он был одним из руководителей Международной экспедиции в пещеры Абхазии. Она прошла на удивление удачно. На плато Арабики, в, казалось бы, давно и хорошо известной пещере Дзоу, французским спелеологам и их коллегам из Москвы, Рязани и подмосковного Долгопрудного удалось открыть новые неизвестные ходы. Пещера сразу увеличилась до 700 метров и стала одной из самых глубоких в СНГ. И главное, был найден "перспективный", как говорят спелеологи, колодец, уходящий в глубь известнякового массива. Володя был полон надежд. По его мнению, в следующее лето можно было реально попытаться побить мировой рекорд погружения под землю.

И вот, как говорится, "в двух шагах" от мирового рекорда трагически погиб этот замечательный человек, покоривший более 300 пещер на территории бывшего Союза и 20 стран Европы, Америки, Азии.

- Откуда у Володи было столько энергии, ведь он не только побывал в нескольких сотнях пещер, но и во многих открывал новые ходы? - спрашиваю я у Виктора Комарова, вместе с Киселевым штурмовавшего пещеру Дзоу. - Говорить о штурмах пещер, особенно о подземных полостях, заполненных водой, с непрофессионалом очень трудно. Со стороны спелеология подчас кажется авантюризмом. Но это не так. Здесь сливаются вместе опыт, расчет, интуиция и еще какая-то физиологическая память тела о прохождении аналогичных участков пещер. Все это у Володи было. И было еще большое упорство, может быть, даже фанатизм. Он поставил целью жизни штурмы малоизведанных пещер. Поэтому там, где многие останавливались, Володя шел вперед. "Да, - соглашался он, - так делать нельзя. Но если не сделать, то вообще ничего делать нельзя". Упрекнуть его никто не мог. В пещере каждый должен вести себя очень индивидуально, ориентируясь только на свои физические возможности, только на собственную интуицию.

Последняя поездка Володи в Архангельскую область началась удачно. Когда четверо москвичей приехали на железнодорожную станцию, там их уже ждала машина из заповедника. Быстро добрались до поселка Пинега. Здесь тоже повезло. Вещи (а их было много) отвезли на базу частично на санях, частично на "Буране". На базе в теплых домиках их ждали четверо участников экспедиции из Архангельска. На следующий день Володя сделал тренировочный спуск под воду. Проверил снаряжение в озере Носониха. Все было. в порядке.

И вот наступило 8 марта, последний день жизни спелеолога Володи Киселева. Пещера "ЖВ-52" начинается большим, почти 6-метровым гротом, от которого в глубь карстового массива тянется подводная галерея. В прошлом году Володе удалось пройти ее на 180 метров. В этом - он хотел добраться до конца...

13 часов 55 минут. Володя еще не знает, что в последний раз спускается в пещеру. Он берет катушку с "ходовиком" - многожильным стальным проводом и скрывается под водой. По "ходовику" спелеолог возвращается назад, если поднятый им ил мешает видимости в воде. По нему же он рывками передает сигналы оставшимся на поверхности товарищам. 14 часов 35 минут. Друзья Володи в последний раз увидели подергивания "ходового конца".

Я разговариваю с председателем секции спелеологии Перовского туристского клуба Дмитрием Корочкиным. Именно в составе этого клуба Киселев отправился в поездку в Архангельскую область.

- Володя не смог пройти пещеру "ЖВ-52". Будет ли клуб продолжать штурмовать эту подводную галерею? - Я провожал на вокзале нашу экспедицию, уезжающую в Архангельскую область. Около вагона мы разговаривали с Володей о штурме пещеры на следующий год. Экспедиция в пещеру "ЖВ-52" должна состояться, хотя без Киселева нам будет очень трудно.

Володя Киселев был не только опытным и упорным спелеологом, заряжающим других своей верой в успех экспедиции, без которой, наверное, невозможно открытие новых пещер, достижение новых глубин. Главное, он был очень хорошим человеком. Все знавшие его говорили об удивительной способности Володи прекращать ссоры, скандалы, без которых, к сожалению, не обходится ни один спорт, в том числе и спелеология. Поэтому на вечере памяти Володи Киселева, организованном в Перовском клубе туристов, можно было встретить представителей всех спелеологических секций, много лет не встречавшихся между собой.

Володя ушел из спорта и из жизни. Но его упорство в достижении цели осталось в его друзьях, которые продолжают штурмовать глубины земли... И если в следующее лето спелеологи Перовского клуба туристов или клуба "Барьер" города Долгопрудного смогут опуститься глубже всех, в этом будет заслуга и Володи Киселева.

Российский спелеологический вестник "Барьер"№ 2(30), февраль 1996

Жизнь продолжается

Константин Дубровский

Время и разлука - надежные индикаторы. Настоящая любовь разгорается, вражда и неприязнь уходят, боль притупляется, мелочи забываются... Проходит эйфория или неудержимая тяга первого момента к деятельности, и наступают будни, в свои права вступает время, которое постепенно, незаметно, но неизменно скрупулезно и правильно расставляет все по полочкам.

Вот уже год нет с нами Владимира Киселева. И, наверное, только теперь каждый точно понял, кем конкретно для него лично был Володя. Одни до сих пор не могут ничем заполнить образовавшийся вакуум, вспоминая и печалясь о "великом Киселеве", другие погрузились с головой в работу или суету жизненных перипетий, оставив тяжесть потери где-то в прошлом, для третьих оказалось, что и потери как таковой не было, просто обычная человеческая смерть, случающаяся все чаще вокруг в наше беспокойное время привыкаем...

С течением времени и у меня менялось отношение к Володе Киселеву. Сначала хотелось любой ценой сохранить память о нем. Чтобы все помнили, чтили, любили по-прежнему, чувствовали, что его нет среди нас, его не хватает... Потом захотелось сделать что-то особенное, достичь недостижимого, чтобы этим как бы сказать: гляди, Володя несмотря ни на что, живем, боремся, продолжаем! А потом и это ушло. Но часто, очень часто останавливаешься на миг, оглядываешь все, чем занимаешься, оценивающе и, словно примериваясь к некоему эталону, вспоминаешь о Киселеве.

Может, это правильно? Не забывая, беречь, не жалеть о потерях, не расслабляться, но и не тужиться, стараясь объять необъятное в попытке доказать кому-то свою верность и преданность. Просто продолжать. Продолжать жить, продолжать делать, добавляя свои крупицы в общий котел знаний и достижений. Разве не это лучшая память о наших друзьях?!

Слово красноярцам

Петр Миненков

О Володе Киселеве уже столько сказали и в стихах, и в прозе, что трудно что-либо написать, не повторяясь. Может, рассказать о его отношениях с нами, красноярцами? Здесь есть много поучительного, особенно для нового поколения спелеологов.

Познакомились мы с ним в апреле 1977 года на Алеке во время проведения Всесоюзного семинара спасателей, организованного Центральной спелеосекцией в плане подготовки к экспедиции в п. Киевская. На красноярскую группу тогда возлагалась задача прохождения конечного сифона и, в случае удачи, штурм засифонной части. Приехала у нас в основном молодежь с трех-четырехлетним спелеопытом, и чувствовали мы себя не очень уютно среди тех, кто стоял у истоков советской спелеологии. Для одних мы были инструментом по углублению пещеры и возможному установлению нового рекорда (с последующими лаврами организаторам), для других помехой на пути испытания нового снаряжения.

Володя был одним из немногих участников семинара, кто проявил неподдельный интерес к спелеоподводному делу и к нашей группе. Может быть, просто в силу своей любознательности, но я думаю, он представлял себе возможности, которые открывал этот метод исследования пещер.

С этого времени устанавливается регулярная переписка с Володей, благодаря которой красноярцы получили доступ к международной спелеоинформации. Для нас это было очень важным в плане разработок снаряжения для сифонов, а также в освоении технических и тактических приемов ведь мы были практически в абсолютном информационном вакууме, все приходилось изобретать на голом месте. Достижения зарубежных спелеоподводников также явились хорошим стимулом для нашего развития.

Потом я узнал, что этой информацией обеспечивались практически все спелеоколлективы страны, и эту гигантскую работу по своей инициативе взвалил на свои плечи Володя Киселев - "Кисель", как его иронично звали в Красноярске. Со временем эта ирония переросла в дань уважения человеку, целиком и полностью отдавшемуся делу первооткрытий подземного мира.

Последние годы мы встречались случайно и редко. Я знал, что Володя продолжает активную экспедиционную деятельность, и это было удивительно на уровне общего спада спелеологии в стране. Как потом узнал, он тратил времени на заработки ровно столько, чтобы хватило на очередную поездку.

Известие о гибели Вовы казалось ошибкой - с его опытом и умением он просто не мог умереть в пещере. Ошибки, совершенные им при последнем погружении, мог допустить только "зеленый" новичок, но никак не он. Я могу объяснить это только его азартом, стремлением достичь максимального результата.

Было выдвинуто много предложений по увековечению памяти Володи, включая выпуск медали и открытие музея. Мне кажется, на 90% это осталось в проектах, что, может быть, и к лучшему. Главный памятник он поставил себе сам своими открытиями, своей деятельностью. А если у кого-то из нас есть еще энергия или свободные средства, я думаю их лучше отдать спелеологии, которой Володя посвятил свою жизнь.

Прошел год

Андрей Нор

Год назад он ушел под воду последний раз. Ушел, и не вернулся. Как закоренелый эгоист, я опять буду писать о себе. И полагаю, что в этом есть сермяжная правда - роль, итоги, успехи и звания Володи - перечислят и без меня, а я хочу рассказать о том, как я воспринимал его, каким он был для меня лично. Если смогу. Хочу, чтобы вместо бронзового памятника в ворохе лавровых и прочих венков выглянул живой Володя, наш общий, черт побери, друг, тот, с кем мы встречались, работали, ходили под воду, под землю и просто по земле, с кем было так хорошо и уютно посидеть у костра, поговорить о делах и "за жизнь"... Этого уже не будет. Он уже не подойдет к костру. Прошел год, как его уже нет с нами.

15 марта у себя во Владивостоке я зашел к Кохе и он с порога спросил: "А ты знаешь, что Володя Киселев утонул?" - «Что?!!" Хотите, верьте, хотите, нет, но я выпучил глаза и сел на задницу прямо на лестнице. "Что ты плетешь?!!" - «Звонили..."

В это невозможно было поверить. Это могло случиться с кем угодно, но чтобы с Володей?! Что за бред! И мы пошли звонить в Москву. А дальше что нам еще оставалось, дальше мы пили.

Нет, этого не может быть! Я же встречался с ним, проезжая через Москву в ноябре, выдернул его слайды из редакции "Туриста" (было задумано проиллюстрировать ими мою статью, слайды прошли, а статья нет) и мы пересеклись на какой то станции метро. Оба были, как водится, загружены целым ворохом всяких суетных дел, но нашли час времени, сидели, общались, показывали друг другу какие то материалы, обсуждали общие дела и будущие встречи. Он только что вернулся из Штатов, собирался еще, еще и еще куда-то... Мои планы так далеко не заходили, более всего меня интересовал Кавказ. Потом были редкие письма, и вот я собрался через какое то время снова нарисоваться в Москве, у меня к нему куча конкретных вопросов и дел, а тут такая чушь!

Не может этого быть! Пусть бы кто другой, но с ним такого выйти не могло, как он говорил, "по определению". Да нет, не про себя он это говорил, просто вспомнилось его словечко...

Что же там такое вышло? Да какая теперь разница! Одно я знаю наверняка промахов и грубых ошибок, из-за которых чаще всего и случаются такие вещи, за ним никогда не водилось. Он был поразительно надежен. Ну и, кроме того - это же наш Володя! На нем же вся спелеология держится, как он может взять и утонуть?!!

Прошел год, я опять оказался в Москве, на этот раз надолго. И что же я вижу? Отчего то здесь стало как-то пустовато... Да нет, друзья то остались, друзей много отличные мужики и тетки, но только сейчас я вижу, что с любыми вопросами по нашим спелеоделам я шел, прежде всего, и только к нему. И не я один, спросите у любого хоть сколько-нибудь продвинутого спелеолога кто такой Володя Киселев? Да что теперь говорить! Итоги, очевидно, подведут другие тоже надо.

Я только вот чего хотел... Или не хотел? Честно говоря, терпеть не могу памятников! Я хотел бы сохранить память о живом' Володе, о том, каким он был с нами, в экспедициях и при встречах, под землей и в ПБЛе за чаем... Я не хочу смотреть на Володину кухню через табличку "Руками не трогать". То ли дело зацепить у метро шоколадку, попить с Татьяной чайку, узнать свежие новости кто заходил, кто где работал или собирается работать, полистать журналы в очень неплохой Володиной библиотеке... Что же до увековечения памяти Великого Спелеолога не знаю, не знаю...

А чего хочется - хочется завести самую лучшую карбидку, назвать ее переходящей карбидкой Володи и раз в год передавать тому из подводников, кто за прошедший год сделал под землей больше. За сифон много карбидок не потащишь, но одна очень не помешает, и будет Володин свет шагать с нами, высвечивая объемы там, куда не забраться при топосъемке. Будет работать в передовой группе, как это бывало и раньше.

Я думаю, это будет лучшая память.