Николай Иванов Долгожданный прорыв

Вот и случилось то, что многие так долго ждали. Мы прошли четвертый сифон Илюхинской. Как-то, даже, буднично, не из последних сил и без лишнего риска, в соответствии с запланированным графиком (как по нотам), но мы сделали это. «Прошли четвертый сифон» - всего три слова, а сколько усилий потребовалось для того, чтобы они прозвучали! Сколько лет, событий, судеб, страстей связано с этой пещерой! Сейчас, спустя неделю после окончания экспедиции, всё это даже не укладывается в голове. Я думаю, пройдет немного времени, и мы осмыслим все, что произошло. Подберем нужные слова, максимально подробно и объективно расскажем об истории исследования ПСИ, дадим оценку последним достижениям, вспомним всех, кто причастен сегодняшнему успеху. Но – чуть позже, а пока вашему вниманию представляется рассказ одного из участников последних событий. О том, как все это было.

8 августа. Сегодня мы уходим за сифоны! Целый год наши трансы ждали нас здесь, перед первым сифоном, и вот – дождались. Прошлогодний труд по перетаскиванию пятидесяти мешков по пещере не пропал даром. Мы снова здесь и сегодня уходим за сифоны.

К сожалению, нас только трое: Алексей Аксенов, Виталий Сторчилов и автор этих строк. Алексей Пустовитин уже несколько дней лежит в палатке на поверхности с высокой температурой и больными ушами. Но все-таки нас больше, и мы лучше подготовлены, чем два года назад.

Помня о прошлогодних спасработах, просим наших товарищей в наше отсутствие посещать Илюхинскую как можно реже и быть очень аккуратными, чтобы, не дай Бог, не пришлось экстренно возвращаться из-за сифонов. В свою очередь, чтобы наверху не слишком сильно волновались, и (чего греха таить) чтобы не сглазить наше успешное прохождение, вводим односторонний мораторий на информацию из-под земли. Будем сообщать только об общих планах на день, а тактику и время погружения до поры держать в секрете.

Из-за болезни четвертого подводника количество груза стараемся максимально уменьшить. Выкидываем планируемый к установке за первым сифоном стационарный лагерь и один из спальников, сокращаем количество и не герметизируем большую часть продуктов. Но, несмотря на это, перед первым сифоном набирается 28 трансов. Алексей с Виталиком тщательно вывешивают их, добавляя, если необходимо, лишние груза, и формируя связки из четырех мешков - два года назад Леше удалось провести через С1 такую «колбасу».

Нырять в первый сифон с таким количеством трансов тяжеловато. Мы проходим его по два раза (Алексей даже три), местами подтягиваясь за ходовик и ползая по-пластунски.

В прошлый раз мы оставили за сифоном, упакованный в герму телефон, но сейчас его там нет. От забазированной вместе с ним посуды осталась только засыпанная песком алюминиевая сковородка, застрявшая между камней. Как ни странно, посуда и телефон вскоре находятся дальше по галерее и на 10 метров выше уровня воды в первом сифоне. За время нашего отсутствия прошел очень сильный паводок. Даже «аномальный», так как водой смыло надпись на глиняной стене, сделанную Ефремовым в 1985, которую мы наблюдали и сфотографировали два года назад. Прошлогодний лагерь остался нетронутым, но около второго сифона недосчитываемся одного из оставленных здесь баллонов с воздухом.

Перетаскивать груз по галерее втроем проще, чем вдвоем, но все равно не успеваем пройти в тот же день за С2. Разворачиваем лагерь и ночуем на старом месте. В прошлый раз мы с Лешей здесь здорово замерзли, но наличие даже мокрой двухслойной палатки существенно облегчает жизнь.

9 августа. К транспортировке через С2 набирается 18 мешков. Протаскиваем по два транса за раз, так как этот сифон посложнее первого. Честно говоря, по сравнению с сифоном в Школьной и после ныряния в С1 с четырьмя мешками, С2 не кажется ни узким, ни сложным. Проходится достаточно легко, и основная трудность возникает в утоплении трансов с положительной плавучестью. После первой ходки мне пришлось добавлять себе свинца. Причем, пока мы с Виталиком пытались размуфтовать заклинивший карабин на моем грузовом поясе, Леша успел перетащить на ту сторону половину всех мешков. Пропавший алюминиевый баллон обнаруживается прямо во втором сифоне. Он практически пустой и поэтому не тонет, а висит вертикально вентилем вниз, слегка касаясь дном поверхности воды. Его смыло паводком и пронесло через три не сильно широких поворота, не причинив заметных повреждений. Похоже, что иногда вода полностью затопляет галерею перед полусифоном, течет по ходу от С1 к С2, поднимая уровень второго сифона минимум на метр-полтора. Второй сифон – огромный замкнутый водоем, вода в которой поступает из первого лишь во время очень больших паводков. Излишки воды при этом стекают дальше по основному ходу до С3. После таких выводов, отсутствие с другой стороны сифона транса со старой веревкой, оставленной два года назад прямо на берегу, уже не удивляет. Его останки обнаруживаем существенно дальше - между камней посреди первого отвеса за С2.

Ну, вот и последняя ходка. Прямо за вторым сифоном расположен достаточно большой грот. Относительно плоский натечный пол мелодично звенит, если постучать по нему карабином. Находим сбухтованные 8-миллиметровые веревки и металлические тросы в занесенном песком закутке, несколько шлямбурных крючьев на стенах. Здесь разбивали гамачный лагерь наши предшественники, тут остановимся и мы. Наша четырехместная двухдуговая палатка занимает почти всю свободную площадь зала. Впоследствии выяснится, что более удобного места для установки палатки в этой части пещеры нет. Очевидно, что сильным паводком лагерь полностью затапливается, но хочется верить, что летом такие катаклизмы не случаются.

10 августа. Первый день за вторым сифоном – разведка боем. Мы знакомимся с пещерой, параллельно навешивая вертикальное снаряжение. Чувствуется, что здесь были люди, не просто владеющие одноверевочной техникой, но и использующее редкое по тем временам передовое снаряжение - то тут, то там в стене поблескивают старые добрые уши Petzl. Серия 5…15 метровых отвесов, соединенных горизонтальными частями, белые натеки и пол, непростые для прохождения озера, петляющие и ныряющие прямо под себя широкие меандры… Вскоре мы оказываемся наверху большого колодца. Здесь следы SRT заканчиваются. Дальше попадаются лишь одинокие шлямбура с привязанной к ним старой коломенской веревкой, лежащей прямо в ручейках текущей воды. Это остатки трос-веревочной навески. Похоже, время поджимало первопроходцев, или запас импортного снаряжения некстати закончился.

Каскад 20-30 метровых колодцев. С очередной полочки начинается наклонный (градусов 70) и широкий (метров 20…30) колодец, представляющий собой череду двух-трехметровых уступов-ступеней, большинство из которых проходимы скалолазанием. Последний кусок веревки, и Алексей спускается к грифону. Его расход сравним с рекой, впадающей в первый сифон. Возможно, это та же самая вода, или приток из не менее большой, чем Илюхинская, пещеры. Дальше – очередной колодец. Пора возвращаться.

По дороге назад оцениваем все «прелести» штурмовой навески. Двигаться по веревке, проброшенной по отвесам одним концом, небезопасно. Решаем следующий день, а если потребуется, то и два, потратить на долбежку спитов.

Ночью случился паводок. Не страшный, судя по всему. Вода выливалась из переполненного сифона и текла по краю нашего лагеря дальше, вглубь пещеры. Палатку не затопило. Слышно было лишь, как вода лилась с уступа за «шхельдой» (неширокая щель от лагерного грота до первой навески). Краткий диалог в спальнике: «Сапоги не смоет?» - «Черт с ними, завтра выловим!». Кстати, отдельные предметы лагерной утвари наших предшественников встречаются ниже по течению на всем протяжении пещеры. Через некоторое время (минуты, часы?) паводок прекратился. Это был последний дождь на поверхности перед почти десятидневной засухой. Сапоги не пропали.

11 августа. Второй день за вторым сифоном. У нас два пробойных набора, поэтому отправляемся делать навеску вдвоем с Лешей. Виталик остается в лагере, чтобы обустроить его для комфортной подземной жизни, так как спать, все же, не удобно. Спальник один на троих – по углам особо не раскатишься - нужно большое ровное место.

К вечеру, забив два десятка спитов, и навесив около 350 метров веревки, мы спускаемся к реке, текущей по щели шириной около метра и высотой порядка двадцати. Третий сифон уже рядом, но нужны гидрокостюмы, чтобы до него дойти. Воздух откровенно тянет куда-то вверх. Щель имеет наклон 20…30 градусов от вертикали. Около часа тратим на лазание в ней в поисках обхода. Сверху либо потолок, либо подвешенные каменные пробки. Море глины. Разведка окончилась безрезультатно. Похоже, здесь нужны более систематические поиски.

Виталик проявил небывалую хозяйственность и домовитость. Пол выровнен с помощью пустых трансов и бухт старой веревки. Дом переставлен входом в нужную сторону. Натянуты все оттяжки, так что внутренняя палатка, наконец, просохла. Оборудованы веревочки для сушки комбезов и гидр. Продукты посчитаны и разложены в кучки по дням. Заслышав нас за пару навесок, он успел скипятить воду к нашему возвращению. Что не говорите, а обустроенный быт имеет не последнее значение.

12 августа. Третий день. Несем снаряжение на двух подводников к третьему сифону. Берем по паре трансов, чтобы не слишком перетруждаться. Оставшиеся мешки с регуляторами и гидрами планируем аккуратно принести завтра, перед погружением.

Конечно, мы здесь не первые, и право давать название галереям и отвесам принадлежит не нам. Но как-то надо в разговорах между собой ориентироваться по новой для нас пещере! Вскоре характерные участки получают собственные неофициальные имена. Например, Веселый уступ. Веселый потому, что прямо под навеской находится достаточно глубокое озеро (искупаться с головой вполне хватит), занимающее всю галерею. Вдоль одной из сторон тянется узкая 20 сантиметровая полочка, по которой спелеолог по щиколотку в воде очень аккуратно проходит, прижимаясь к отрицательной стене всем телом. Каждый вырабатывает свой особенный способ прохождения этого участка, но со стороны наблюдать за телодвижениями товарищей, действительно, очень весело.

Широкий наклонный колодец между собой называем Окаменевшим Водопадом. Практически по всей его ширине прямо по уступам течет-капает вода. Интересно было бы посмотреть на него в сильный паводок. Петергоф, я думаю, отдыхает.

Работа не сложная – возвращаемся быстро. Ранний отбой, так как подъем завтра в 5 утра. День предстоит длинный.

13 августа. Сегодня ныряем в дальние сифоны. Мы внизу. Одеваемся в подводное, стоя прямо в ручье. Берем акваланги и лезем в щель, которая должна привести нас к озеру третьего сифона. Где-то здесь застрял с трехбалонником Владимир Киселев. Совсем не удивительно! Наконец, небольшое расширение, и мы около С3.

Ходового конца, оставленного первопроходцами, что-то не видно. Леша идет первым, закрепив на себе конец нашего ходовика - двойного полевого провода. Виталик, пробравшийся каким-то образом к сифону без гидры, обеспечивает погружение. Я на страховке. Договариваемся, что Леша, пронырнув С3, выберет к себе, если сможет, остатки ходовика. После закрепления провода на этой стороне, в сифон иду я.

Провод потихоньку уходит под воду. Вскоре останавливается, потом снова двигается, но уже по-другому. Понятно, что Алексей вытягивает его с той стороны. Пора, наконец, и мне погружаться.

По Лешиным впечатлениям, сифон похож на С1 и С2 – затопленный неширокий меандр с торчащими с разных сторон перьями. Вероятно, так оно и есть. Мне в мутной воде этого не видно, но узостей не попадается.

Неожиданно быстро сифон заканчивается. Выныриваю. Вопреки ожиданиям, межсифонная часть совсем не похожа на красивую фотографию в журнале. Практически прямой высокий меандр шириной метр-полтора… Примерно посредине галереи, сверху по похожей на эскалатор метро горке нам навстречу течет вода. Видимо из грифона («пятого сифона» по некоторым источникам), в который погружался Киселев в 1989 году. Лезть туда пока не хочется, так как через полстони метров впереди прямо перед нами более «лакомый кусочек» - длинное озеро четвертого сифона.

Ну вот, мы и достигли точки, где следы предшественников заканчиваются. Этот сифон остановил великих людей. Серьезно и без преувеличений. Мы пришли сюда по их следам. Сколько лет мы к этому стремились! И только сейчас смогли повторить этот путь. По-другому, не так быстро, как в середине восьмидесятых, но, надеюсь, более основательно. Прочно закрепившись на промежуточных рубежах, мы все же пришли сюда. Перед нами неизвестность.

Леша необыкновенно серьезен:

- Я пойду вперед, разматывая ходовик с катушки и соблюдая правило «одной трети». Воздуха достаточно. Но если через двадцать (нет, через тридцать!) минут меня не будет, то плыви потихоньку посмотреть, что случилось.

Погружается и уплывает. Сначала виден свет подводных фонарей, потом он пропадает. Держа ходовик в руке, какое-то время чувствую, как человек движется где-то в глубине. Наконец и тактильная связь прекращается. Выключаю электричество, остаюсь в полной темноте.

Считаю вслух секунды, периодически сверяясь с часами. Проходит 25 минут. Включаю свет, захожу в воду, плюю в маску и пристегиваюсь к ходовику. Последние минуты до старта. Вдруг пальцами чувствую движение где-то вдоль провода. Прямо как в кассовом фильме – хеппи-энд, понимаешь! Подергивания все отчетливее, вот уже виден свет напарника… Леша не сразу выныривает из озера, а подплывает по ходовику прямо к моим ногам. Чуть дольше, чем обычно, молчит…Та-а-ак, все понятно!

- Ну, я его пронырнул, - скромно говорит он, безуспешно пытаясь улыбаться не слишком широко, - сто пятьдесят метров. Просторный, Ординскую напоминает. Там есть резкий поворот хода под потолком, который, похоже, не нашли Киселев с Яшкиным. Я и сам его еле успел заметить, пока поднятая муть меня не догнала. Есть воздушный пузырь, затем снова понижение. Вылез тоже в пузыре, соединяющимся с основным ходом – вода вытекает чуть дальше. Галерея продолжается, слышен шум воды – наверное, вертикаль. Время выходило, решил не дожидаться тебя, а вернуться, чтобы поберечь твои нервы.

Спрашивает, верил ли я, что он пройдет четвертый сифон. Честно и просто отвечаю: «Да». Не знаю почему, но еще во время заброски на плато, сидя в кузове ГАЗ-66, я был уверен в успехе нашего предприятия. Наверное, просто пришло время.

- Можно сплавать туда прямо сейчас и посмотреть, что там дальше. А можно в следующий раз, прихватив навесочный и топокомплект.

Конечно, сейчас! Уплываем с интервалом в минуту.

Сифон длинный, но без трансов проходится не просто легко, а с большим удовольствием. Мутно, но не катастрофически – на метр галерея просматривается. Судя по ощущениям, пересекаешь несколько просторных залов. Паришь, буквально летишь под потолком. Цифровой глубиномер показывает максимальную глубину 14,5 метров, но очень легко верится, что заявленные 20 метров здесь есть. Поворотов несколько, один из них более резкий, чем все остальные. Наконец, выныриваем из лужи размером два на два метра в небольшом зальчике. Крутой песчаный берег, вправо и чуть вверх идет ход.

Оставляем аппараты и движемся вперед. Скоро выходим на ручей. Гул водопада все ближе и ближе. Небольшой зальчик с чернеющим окном в двух метрах от пола - полочка обрывается в долгожданный колодец. Ручей белой широкой струей падает туда же чуть ниже. В воздухе висит водяная пыль. Холодно и шумно.

Колодец до дна просветить не удается. Для оценки его глубины кидаем вниз камни. Часы с секундомером остались на аппарате, так что считаем вслух дедовским способом: «раз, машина, два, машина…» Получается три-четыре секунды. Прилично. Новой веревки у нас осталось метров тридцать, до дна точно не хватит, а использовать за четвертым сифоном восьмимиллиметровый репчик двадцатилетней давности, оставшийся от первопроходцев, как-то не хочется. В любом случае, сегодня здесь делать уже нечего.

Ну, что же, пещера пошла! На этой оптимистичной ноте отправляемся обратно.

Виталик встречает перед С3, помогает раздеться, кормит горячим супом. Он провел три часа в одиночестве, ожидая нас. Замерз, наверное. На вялые предложения тоже поплавать в новых сифонах тактично отвечает, что первых двух с него пока хватит. Я его хорошо понимаю. Пару раз я тоже оказывался в подобной ситуации, когда твое желание понырять грозит лишними часами работы твоим товарищам.

Выходим в лагерь налегке. Сначала договариваемся, что позвоним наверх все вместе, чтобы сообщить об успехе. Но через некоторое время, вырвавшись вперед, Леша кричит с очередного уступа, не будем ли мы возражать, если он сам позвонит в базовый лагерь, не дожидаясь нашего подъема. Конечно, можно. Имеет право – заслужил! Поднимаясь по последней навеске, слышу, как он азартно рассказывает радостные новости Александру Петровичу. Мораторий на информацию с сегодняшнего вечера снимается.

14 августа. Вчерашнее лазание по глиняной щели не прошло для Виталика бесследно. У него растянута и жутко болит правая рука в локтевом суставе. Так что он сегодня отдыхает в лагере, а мы вдвоем с Лешей делаем топосъемку межсифонной части. Работать интересно и не слишком сложно. Но и не быстро – возвращаемся в лагерь достаточно поздно. Долго переписываем результаты съемки начисто.

Виталик днем лечит руку и дает интервью по телефону настоящим журналистам. По его рассказам, в базовый поверхностный лагерь забросились представители прессы и телевидения, привезли вина и арбузов, долго восхищались погодой и пейзажами, наснимали кучу видеоматериала около пещеры и в окрестностях, задали ему пару вопросов, и к нашему возвращению уже уехали обратно. Какие вопросы задавали, и что он ответил, Виталик помнит смутно. На ходу сочиняется текст его возможного (но не состоявшегося) выступления, начинающегося примерно так: «Пока молодые, но достаточно перспективные спелеологи доделывают топосъемку межсифоной части, я, после успешного первопрохождения четвертого сифона, наслаждаюсь заслуженным отдыхом, зализывая старые раны».

Вечером Николай Николаевич Невский сотоварищи дает телефонный концерт по нашим заявкам. Очень приятно. Слушаем сначала по очереди, потом приспосабливаемся прикладываться сначала вдвоем, потом втроем к одной трубке. Со стороны, наверное, смотрится очень пошло. Вскоре, изучив все надписи на телефонном аппарате, открываем для себя рычаг громкой связи.

15 августа. Сегодня дневка. Отдыхаем. Едим и спим, разговариваем. Постоянно общаемся с поверхностью. Леша всем рассказывает, что завтра собираемся вынести подводное снаряжение от третьего сифона, а послезавтра – встать пораньше и выйти через С2 и С1 в ПБЛ 980. Насчет топосъемки пещеры за С4 отзывается без энтузиазма. У него, как и у Виталика, по вечерам болит ухо. Капаем «суфрадексом». Помогает.

16 августа. Утром встаем на удивление поздно. Коварный Леша ввел в заблуждение насчет наших планов не только базовый лагерь, но и меня. Поплывем мы сегодня снова за четвертый сифон или нет, не понятно. С одной стороны, веревки до дна колодца нам наверняка не хватит, и тратить драгоценный воздух для того, чтобы отснять метров сто горизонтального хода, нерационально. Но с другой стороны, а вдруг хватит? Вдруг там сразу под колодцем следующий сифон? Тогда в следующий раз нужно тащить туда не километры веревки, а воздух. Тем не менее, отнести к третьему сифону два целых баллона будет нелишним. Идем вниз, не спеша, фотографируем друг друга в характерных местах.

Перед сифоном Леша все же предлагает нырять. Я ему возражаю, но без особого энтузиазма. Он, в конце концов, убеждает меня, говоря, что следующий раз плавать здесь мы будем с ребризерами, так как повторять прошлогодний подвиг по транспортировке пятидесяти трансов, что-то не очень хочется. Так что принесенные нами баллоны все равно не потребуются. Решающим аргументом становится его решение плыть одному, в случае моего отказа.

Погружаемся вдвоем с минимальным интервалом. С собой у нас один мешок с веревкой, личным снаряжением, карбидом, пробойным набором, фотоаппаратом и топокомплектом. Сразу за С4 Леша одевает железо. Он хочет сделать навеску, спуститься в колодец как можно ниже и посветить там мощным подводным фонариком. Топосъемку мы сделаем на обратном пути.

Вот мы снова наверху колодца. Опять кидаем камни, засекая время их падения, в этот раз, по секундомеру. Получается около двух с половиной секунд. Если верить школьному курсу физики, то глубина порядка 30 метров. Измерили оставшуюся веревку - 26 метров. Хм, может и хватит. Пару метров сразу уходит на перила.

В серый песчаник спит забился на удивление быстро. Леша едет вниз. Через минуту сквозь шум падающей воды, доносится его крик:

-Коля, одевай снарягу, мы спустимся!

Действительно, веревки хватает как раз до места, откуда можно спуститься скалолазанием. Поразительное совпадение. Движемся дальше по широкому ходу и неожиданно останавливаемся перед крупноглыбовым навалом. Что-то новенькое для Илюхинской! Чего же ожидать дальше?

Внешне завал кажется вполне проходимым – слышен шум воды за ним. Леша лезет наверх, а я засовываю голову между камней внизу. Что-то не очень хочется в гидрокостюме с пластмассовыми клапанами тискаться в многочисленные, но не слишком широкие щели. У Алексея похожее настроение и он спускается, не найдя откровенного прохода дальше.

На обратном пути делаем топосъемку и присматриваем место для будущего базового лагеря. Неплохое место находится, но во время большого паводка, оно, возможно, тоже подтапливается. Тем не менее, план дальнейшей экспансии начинает вырисовываться отчетливо.

В лагерь возвращаемся уже ночью с двумя трансами каждый. Экспедиционная машина закрутилась в обратную сторону – началась выемка снаряжения.

17 августа. Встаем достаточно поздно. Сборы и базирование лагеря. Подготовка аппаратов, одевание в подводное. Обратно через С2 выносим четыре транса с ремнабором, запасными регуляторами, фонарями и масками, личным железом и т.п. Налегке втроем проходим второй сифон минут за десять. Перекус и переноска двадцати мешков до С1. К окончанию засифонной части экспедиции мы неплохо «разнырялись» - подготовка к погружению происходит на порядок быстрее, чем в начале.

18 мешков подготовлено к транспортировке через С1. Это, в основном, пустые стальные баллоны. Почти все мешки имеют отрицательную плавучесть, а вывешивать их нечем. Решаем попробовать снова таскать по четыре транса за раз. Откровенно тяжело, особенно когда ход заворачивает наверх. На ластах двигаться невозможно – четыре якоря тянут ко дну сильнее. Я потихоньку затаскиваю трансы на уступы по одному, перемещая их как в обычной пещере. Леша, схватив в охапку средние мешки и максимально подувшись, выползает из сифона практически пешком. Тяжело, но это последние подводные работы в этом сезоне – можно потерпеть.

В 22:30 приходим в ПБЛ 980. Большая часть нашей группы в этот момент уже на море, пьют за нас в каком-нибудь кабаке. Но нам здесь тоже неплохо. Наслаждаемся обычным чаем, которого так не хватало за сифонами.

Через пару дней без приключений выходим на поверхность. Так закончилась наша засифонная эпопея.

Делая первые выводы, хочется сказать еще пару слов. Географическое открытие, заметное спортивное достижение, итог многолетней работы – все, конечно, так. Но главное, пожалуй, не это. Знаете, какое потрясающее чувство - знать, что, не без твоего участия, пусть даже, у нескольких человек на Земле сбылась Самая Большая Мечта! У людей, которых ты уважаешь, и чье мнение тебе далеко небезразлично. Так и должно быть. Все правильно.

Также, хочется поблагодарить всех тех, кто разделял с нами тяготы пещерной работы, помогал, по мере сил и возможностей, морально поддерживал, ждал, надеялся и верил в нас. Без бескорыстного и, порой, незаметного труда десятков, а то и сотен людей из разных городов и, теперь уже, стран у нас бы ничего не вышло. Это и ваша победа. Спасибо, друзья!

И еще, поздравляем всех, кому важно то, что пещера «пошла». Тех, кто вместе с нами заметил, что мир изменился.